ТЕОЛОГИЧЕСКИЕ ТРАКТАТЫ - Страница 7

Всматриваясь в них с этой точки зрения, я обнаруживаю, что то, что они благи, и то, что они существуют, - в них две разные вещи. В самом деле, допустим, что одна и та же субстанция будет благая, белая, тяжелая и круглая. В таком случае, сама эта субстанция будет одно, а ее округлость - нечто другое, ее цвет - нечто третье, благость - четвертое. Ведь если бы каждое из них было то же самое, что и субстанция, то тяжесть была бы то же самое, что цвет и благо, а благо - то же, что и тяжесть; но этого не допускает природа.

Из всего этого следует, что в [существующих вещах] быть - это одно, а быть чем-то - другое; и потому они могут, конечно, быть и благими, но само их бытие ни в коем случае не будет благим. Следовательно, если они каким-то образом будут существовать, то [их существование] будет не от блага, и сами они не будут ни благими, ни тождественными благу, но "быть" для них будет одно, а "быть благими" - другое.

А если бы [вещи] не обладали вообще никаким качеством, кроме благости, - если бы они не были ни тяжелыми, ни окрашенными, ни протяженными в пространстве, а только лишь благими - в таком случае они были бы, по-видимому, не вещами, а началом вещей, точнее даже не "были бы", а "было бы": ибо то, что является только благом и ничем иным, может быть только одним-единственным.

Но поскольку вещи не просты, они вообще не могли бы существовать, если бы то единственное благо не захотело, чтобы они существовали. Потому-то и говорят, что они благи: ведь их бытие проистекает из воли блага. В самом деле, первое благо благо постольку, поскольку оно есть; а вторичное благо - поскольку оно проистекло из первого, само бытие которого благо. Так вот, само бытие всех вещей проистекло из первого блага, которое благо уже постольку, поскольку оно есть. Следовательно, само бытие [всех вещей] благо: ибо они, в таком случае, существуют в нем [т.е. в первом благе].

Таким образом, вопрос разрешен.

Выходит, что [существующие вещи] могут быть благими постольку, поскольку существуют, не будучи при этом подобными первому благу; ибо само бытие вещей благо не потому, что они существуют каким бы то ни было образом, а потому, что само бытие вещей возможно лишь тогда, когда оно проистекает из первого бытия, то есть из блага. Вот поэтому-то само бытие благо, хотя и не подобно тому [благу], от которого происходит.

Ведь [первое благо] благо уже потому, что существует, каким бы образом оно ни существовало; ибо оно только благо и ничто иное. [Вторичное же благо] могло бы, пожалуй, быть благом, даже если бы не происходило от первого; однако быть благом постольку, поскольку оно существует, оно бы не могло. В самом деле, оно могло бы быть причастно благу, но само бытие, полученное вещами не от [первого] блага, не могло бы быть благим.

Итак, если бы мы мысленно удалили от вещей первое благо, то они могли бы быть благими, однако быть благими постольку, поскольку существуют, они бы не могли. А так как в действительности они не могли бы существовать, если бы их не произвело истинное благо, то, [с одной стороны], бытие их благо, а [с другой стороны], они, проистекшие из субстанциального блага, не подобны ему. А если бы вещи не проистекали из первого блага, то хоть и были бы благими, однако не могли бы быть благими в том, что они существуют, - так как существовали бы они помимо блага и не от блага; а это благо есть само первое благо и само бытие и само благое бытие.

Иначе обстоит дело с [вещами, например] белыми: они не будут белыми только потому, что существуют, ибо бытие их проистекает из воли Бога, а белизна - нет. В самом деле, быть и быть белым - не одно и то же, потому что тот, кто вызвал вещи к бытию, сам благ, но не бел. Следовательно, то, что [существующие вещи] благи постольку, поскольку существуют, соответствует воле благого создателя; но чтобы существующая вещь была белой постольку, поскольку она существует, - такое не может соответствовать воле создателя, который сам не бел; а вещи проистекли не из воли [кого-то] белого. Таким образом, поскольку не был белым тот, кто захотел, чтобы существовали эти белые вещи, то они белы всего лишь по совпадению (per accidens); но чтобы они были благими, захотел тот, кто сам благ, и поэтому они благи уже постольку, поскольку существуют.

Однако подобный ход рассуждения не заставит ли нас признать, что все сущее справедливо, раз тот, кто захотел, чтобы оно существовало, сам справедлив? - Вовсе нет. Ибо "быть благим" относится к сущности (essentiam respicit), а "быть справедливым" - к действию (actum). В Боге бытие и действие тождественны; поэтому быть благим и быть справедливым для него - одно и то же. Но для нас быть и действовать - разные вещи, ведь мы не просты. Следовательно, для нас быть благими и быть справедливыми - не одно и то же; но бытие для всех нас - одно и то же, в силу того, что мы существуем (sum us).

Итак, все [сущие вещи] благи, но не все справедливы. Благо - более широкое, родовое понятие, справедливость же - видовое, а вид не распространяется на все. Вот почему есть [вещи] справедливые, есть несправедливые, по все - благи.

ПРОТИВ ЕВТИХИЯ [22] И НЕСТОРИЯ [23]

СВЯТОМУ ВЛАДЫКЕ И ДОСТОЧТИМОМУ ОТЦУ ИОАННУ ДИАКОНУ СЫН ЕГО БОЭЦИЙ

Я долго ждал тебя в нетерпении и тревоге, чтобы обсудить вопрос, поднятый тогда в собрании. Но поскольку занятость твоя мешает тебе приехать, и я, со своей стороны, в ближайшее время буду связан неотложными делами, поручаю бумаге то, что хранил для беседы.

Ты помнишь, конечно, как в собрании было прочитано послание [24], и в нем говорилось, что евтихиане исповедуют Христа состоящим из двух природ, но не [существующим] в двух природах; католики же признают правильными оба эти утверждения, ибо последователи истинной веры исповедуют [Христа] равно и из двух природ и в двух природах.